Так они прошли первый ряд. И длинный ряд этот показался особенно труден Левину; но зато, когда ряд был дойден, и Тит, вскинув на плечо косу, медленными шагами пошел заходить по следам, оставленным его каблуками по прокосу, и Левин точно так же пошел по своему прокосу. Несмотря на то, что пот катил градом по его лицу и
капал с носа и вся спина его была мокра, как вымоченная в воде, — ему было очень хорошо. В особенности радовало его то, что он знал теперь, что выдержит.
Неточные совпадения
Последняя смелость и решительность оставили меня в то время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на
носу выступали крупные
капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался
с ноги на ногу и не трогался
с места.
У ней из маленького, плутовского, несколько приподнятого кверху
носа часто светится
капля. Пробовали ей давать носовые платки, но она из них все свивала подобие кукол, и даже углем помечала, где быть глазам, где
носу. Их отобрали у нее, и она оставалась
с каплей, которая издали светилась, как искра.
Начинается дорожная тоска, выражаемая ежеминутным спрашиванием:"Далеко ли?"Из глаз, из
носу,
с усов
каплет.
В переднюю вышел, весь красный,
с каплями на
носу и на висках и
с перевернутым, смущенным лицом, маленький капитан Световидов. Правая рука была у него в кармане и судорожно хрустела новенькими бумажками. Увидев Ромашова, он засеменил ногами, шутовски-неестественно захихикал и крепко вцепился своей влажной, горячей, трясущейся рукой в руку подпоручика. Глаза у него напряженно и конфузливо бегали и в то же время точно щупали Ромашова: слыхал он или нет?
— «Ах, нет, — отвечал он, — нет, вы посмотрите только, какие здесь есть хорошие книжки; очень, очень хорошие есть книжки!» И последние слова он так жалобно протянул нараспев, что мне показалось, что он заплакать готов от досады, зачем книжки хорошие дороги, и что вот сейчас
капнет слезинка
с его бледных щек на красный
нос.
Я знал, что шел дождик, только потому, что несколько
капель упало мне на
нос и на руку и что что-то зашлепало по молодым клейким листьям берез, которые, неподвижно повесив свои кудрявые ветви, казалось,
с наслаждением, выражающимся тем сильным запахом, которым они наполняли аллею, принимали на себя эти чистые, прозрачные
капли.
Вот сидят на нарах отдельно два друга: один высокий, плотный, мясистый, настоящий мясник; лицо его красно. Он чуть не плачет, потому что очень растроган. Другой — тщедушный, тоненький, худой,
с длинным
носом,
с которого как будто что-то
каплет, и
с маленькими свиными глазками, обращенными в землю. Это человек политичный и образованный; был когда-то писарем и трактует своего друга несколько свысока, что тому втайне очень неприятно. Они весь день вместе пили.
В камнях два рыбака: один — старик, в соломенной шляпе,
с толстым лицом в седой щетине на щеках, губах и подбородке, глаза у него заплыли жиром,
нос красный, руки бронзовые от загара. Высунув далеко в море гибкое удилище, он сидит на камне, свесив волосатые ноги в зеленую воду, волна, подпрыгнув, касается их,
с темных пальцев падают в море тяжелые светлые
капли.
«Что ему надо?» — соображал Яков, исподлобья рассматривая серое, в красных жилках, плоское лицо
с широким
носом, мутные глаза, из которых как будто
капала тяжкая скука и текли остренькие струйки винного запаха.
Ноге не спится, и, пользуясь минутой, он «ренегат»
с Камафутдиновым «словесность». У татарина от умственного напряжения виски и конец
носа покрылись мелкими
каплями пота. Время от времени он вытаскивает из кармана грязную ветошку и сильно трет ею свои зараженные трахомой, воспаленные, распухшие, гноящиеся глаза.
Он бежал впопыхах за каким-то не терпящим отлагательства делом, промок, загрязнился, и дождевая
капля, каким-то почти фантастическим образом, уже целый вечер не сходила
с весьма приличного, но теперь посиневшего
носа его.
Отец лежал спокойно, сложив руки на груди, коротко и отрывисто вздыхая, в чёрные пальцы ему тоже сунули зажжённую свечу, она торчала криво, поднималась, опускалась, точно вырываясь из рук, воск
с неё
капал на открытую грудь, трепет огня отражался в блестящем конце
носа старика и в широко открытых, уснувших глазах.
Капель звонко падала
с крыш на шапки да на
носы прохожему люду.
За кухонным столом, на котором обыкновенно рубят мясо и крошат лук, сидел большой, плотный мужик в извозчичьем кафтане, рыжий, бородатый,
с большой
каплей пота на
носу.
Постоянно бывали ближайшие сотрудники журнала: Н. Ф. Анненский, жизнерадостный старик
с душою юноши; философ-позитивист В. В. Лесевич, скромный,
с красным, шишковатым
носом горького пьяницы, в жизнь свою не выпивший ни
капли вина (у него была алкоголическая наследственность, он знал это и берегся); захлебисто-хохочущий публицист-социолог
С. Н. Южаков
с наружностью Фальстафа; изящный А. И. Иванчин-Писарев, в золотых очках, П. В. Мокиевский и другие.
Один из них был местный земский врач Август Карлович Голь, тучный блондин
с красноватым
носом, красноречиво говорившим о том, что обладатель его не любил выпить. Он был постоянным врачом самого князя, которому, и то за последний год, приписывал лишь один опиум, без приема нескольких
капель которого князь не мог заснуть.